Но перемещение Давыдовича на стол киевский не могло не повлечь за собою перемещений в Черниговской волости: по родовым сче-там Чернигов должен был перейти к Святославу Ольговичу, не только стар-шему по Изяславе в племени Святославовом, но и в целом роде Ярославичей, и вот Ольгович с племянником своим Святославом Всеволодовичем явился пе-ред Черниговом, но не был впущен туда родным племянником Изяслава, Свя-тославом Владимировичем, которого дядя, отъезжая в Киев, оставил здесь со всем полком своим; летописец говорит оставил, а не посадил - знак, что Изяслав не передал ему Чернигова во владение, но не хотел только, как видно, впускать туда Ольговича, с которым был не в ладах, потому что последний не согласился идти с ним вместе на Юрия. Ольговичи, не впущен-ные в Чернигов, отступили от города и стали за Свиною рекою, на противо-положном берегу которой скоро показались полки Изяслава Давыдовича, при-шедшего вместе с Мстиславом Изяславичем. Дело не дошло, однако, до бит-вы; Давыдовичу трудно было удержат. Чернигов за собою, странно отдать племяннику вместо дяди: оба действия одинаково сильно противоречили сов-ременным понятиям; вот почему Давыдович стал пересылаться с Ольговичем и положили на том, что Чернигов достанется последнему, а Северская область - Святославу Всеволодовичу; но Святославу Ольговичу досталась не вся Черниговская волость: большую часть ее удержал Изяслав за собою и за родным племянником Святославом Владимировичем; Мозырь, уступленный преж-де Юрием Святославу, также отошел к Киевской волости.
На западе, в области Туровской, произошло также любопытное явление:
мы видели, что Юрий, утвердившись в Киеве, отдал Туров сыну своему Бори-су; по смерти отца, при всеобщем нерасположении к нему на юге, Борис не мог удержаться в Турове и был сменен здесь известным Юрием Ярославичем, представителем Изяславовой линии; очень вероятно даже, что Юрий выгнал Бориса. Но ни Давыдович, ни Мстиславичи не хотели позволить этому изгою владеть такою важною волостию, тем более что, как видно, они прежде уго-ворились отдать ее младшему Мстиславичу - Владимиру, не имевшему стола.