Великий князь Василий послал за ними в погоню дядей своих Андрея и Конс-тантина Дмитриевичей и боярина Ивана Дмитриевича с полками московскими; они не догнали татар и возвратились; но князь Федор Стародубский-Пестрый с Федором Константиновичем Добрынским тайком от московских князей погна-лись за татарами, догнали задние отряды и побили. Тот же князь Федор Да-выдович Пестрый по приказанию князя московского ходил на болгар и попле-нил всю их землю в 1431 году. В 1437 году татары опустошили границы ря-занские; но гораздо важнее были дела с ними в конце года, когда хан Улу-Махмет, изгнанный из Золотой Орды братом своим, явился на границах русских и засел в Белеве. Великий князь отправил против него сильные полки под начальством обоих Юрьевичей - Шемяки и Красного, которые, по свидетельству летописца, грабили по дороге своих, русских, мучили людей, допытываясь у них имения, били скот и позволяли себе всякого рода непри-личные поступки. Когда они пришли к Белеву, то хан испугался, прислал просить мира, отдаваясь на всю волю князей русских, но те не послушали его речей, двинулись к городу и нанесли татарам сильное поражение. На другой день татарские мурзы приехали опять для переговоров с великокня-жескими воеводами: хан давал сына и мурз своих в заложники, обязывался, пока жив, стеречь Русскую землю и не требовать никаких выходов. Но вое-воды не соглашались и на эти условия; тогда мурзы сказали им: «Не хотите мира, так оглянитесь назад!» - и воеводы увидали, что все русское войско бежит назад перед татарами. Причиною этого бегства был литовский мценс-кий воевода Григорий Протасьев, присланный своим князем на помощь моск-вичам: он передался на сторону хана и начал говорить московским воево-дам: «Великий князь мой прислал ко мне приказ, чтоб я не бился с ханом, а заключил с ним мир и распустил полки». Когда московские воеводы приу-ныли от этого объявления, Протасьев послал ночью к хану, чтоб тот утром нападал на московскую рать. Утро, как нарочно, было мглистое, и русские сторожа не видали, как татары вышли из города и напали на московские полки; Протасьев побежал прежде всех, крича: «Беги! беги!» - и все в ужасе побежали за ним.