В Москве отвечали, что князь Андрей никаких вяземских волостей не брал, что Тешиново и другие упоминаемые королем волости издавна тянут к Можайску, что, напротив, князь Андрей жалуется на королевских людей, которые наносят много вреда его владениям. Казимир жаловался, что из Тверской области, где княжил Иоанн Молодой, приходил князь Оболенский и разграбил вяземский город Хлепень и другие волости; ему отвечали жалобой, что из Любутска приехали литовские люди на серпуховскую дорогу к Лопастне; разбойники жили на Дугне и были люди князя Трубецкого; один из них был пойман и представлен послу, который его и допрашивал. Король жаловался на опустошение русскими торопецких, дмитровских и других волостей - ему отвечали жалобами на опустошение литовскими людьми калужских, медынских и новгородских волостей. Король жаловался, что князь Димитрий Воротынский, отъезжая в Москву, захватил город Серенск и три другие литовские волости; требовал, чтоб Иоанн не вступался в Козельск, на который есть особая грамота. Иоанн велел отвечать, что Козельск во всех грамотах записан за Москвою, велел показать послу и ту особую грамоту, о которой говорил король. «Свои убытки (шкоды) поминаешь, - велел сказать Иоанн королю, - а о наших забыл, сколько наших именистых людей твои люди побили. Ездили наши люди на поле оберегать христианство от бусурманства, а твои люди на них напали из Мценска, Брянска и других мест; из Мценска же наезжики перебили сторожей наших на Донце, ограбили сторожей алексинских, сторожей на Шати, из Любутска нападали на Алексин».
Мы видели, что на южных границах своей области новгородцы имели смежные владения с великими князьями литовскими, как, например, Великие Луки, Ржеву и некоторые другие; дань с них шла в казну великого князя литовского; в некоторых ржевских волостях последний имел также право суда; с некоторых ржевских волостей дань шла и в Новгород, и в Литву, и в Москву.