Послы объявили, что государь их хочет мира с московским государем на тех самых условиях, на каких он был заключен между отцом Александровым, Казимиром, и отцом Иоанновым, Василием, и для укрепления вечной приязни хочет, чтоб Иоанн выдал за него дочь свою, дабы жить с ним в таком же союзе, в каком находился дед его, Витовт, с дедом Иоанновым, Василием. Иоанн велел им отвечать, что теперь нельзя уже заключить такого договора, какой был заключен между Казимиром и Василием, и если Александр вспоминает предков, то он, Иоанн, хочет, чтоб все было так, как было при великих князьях Симеоне Иоанновиче, Иоанне Иоанновиче и Олгерде. Когда литовские послы спросили, почему Иоанн не хочет заключить мира на условиях Казимирова договора, то бояре отвечали, что этот договор заключен был вследствие невзгоды московских государей, деда и отца Иоанновых; тогда послы начали отговариваться от договора Симеонова стариною и невзгодою литовских князей Олгерда и Кейстута. Начались переговоры о волостях: послы представили список смоленских пригородов с волостями; бояре возразили, что в этом списке писаны волости боровские, медынские и можайские, и указали именно какие, тогда послы уступили эти волости в московскую сторону. В договоре Казимира с Василием Темным Козельск был написан на обыск, т. е. после заключения мира должно было обыскать, кому он прежде принадлежал, тому и отдать; литовские послы точно так же хотели написать и о Вязьме или вовсе о ней не упоминать, оставя ее на деле за Москвою, но бояре не согласились, и послы уступили; уступили весь Серенск, которого одна половина, по Олгердову договору, принадлежала Литве, а другая - Москве; князья Новосильские все, Одоевские, Воротынские и Белевские отошли к Москве с отчинами и податью, которую давали великим князьям литовским; о Мезецке решили так: которые князья Мезецкие служат Литве, те ведают свои дольницы, а которые служат Москве, те ведают свои дольницы; которые князья в плену в Москве, тех выпустить, и пусть служат кому хотят.