Казалось бы естественным, что при таком широком понимании проблем, связанных с кастильским законодательством, юристы, работавшие над «Новым сводом», должны были поставить себе целью действительно свести в один научно составленный кодекс все правовые установления, ясно и конкретно изложив все действующие законы. При этом необходимо было принять во внимание те глубокие изменения, которым постепенно подверглись местные автономии и привилегии по мере роста монархической централизации и проникновения в кастильское судопроизводство правовых положений, сформулированных «Партидами». Но если судить по результату их трудов, юристы не придерживались такой точки зрения.
Теоретически они признавали, что—как говорится в упомянутом нами указе—следовало привести в порядок и ясность «многочисленные и разнообразные законы, указы, постановления кортесов и грамоты, имеющие силу закона»; слово «закон» могло иметь здесь широкое значение, если понимать, под этим разнообразные правовые установления. Но на деле этому слову был придан очень ограниченный смысл: оно было отнесено только к королевским указам, изданным по собственному почину короля (без просьбы кортесов). Поэтому «Новый свод» явился не более как переработкой «Свода Монтальво». Он состоял из тех же законодательных актов, с добавлением актов, вышедших после 1484 г., и оставлял в стороне другие законодательные источники, упомянутые даже в законах Торо, хотя последние тоже ограничились — может быть, намеренно—только «Партидами» и «Фуэро Реаль». Даже по отношению к последним установлениям необходимо было точно определить, что именно можно рассматривать как действующее законодательство; ибо, ни «Фуэро Реаль» нельзя было отнести к нему целиком (принимая во внимание, что многие его разделы были отменены позднейшими законами и их следовало бы упразднить, а действующие привилегии ввести в «Свод»), ни «Партиды» нельзя было рассматривать в целом или в отдельных частях как дополнительные законы, ибо на практике они рассматривались как основные.