Волны эмигрантов сметают друг друга, класс вытесняет класс, одна за другой вымирают отрасли промышленности: неустроенность жизни дышит во всем уже много сотен лет. Примерно так же обстоит дело и на южном берегу Темзы, вечном бедном родственнике своего северного собрата, — там расположились малопристойный Ламбет, насквозь отчаявшийся Пекхам и бедово-наркоманский Брикстон. Хотя между ними попадаются и более респектабельные местечки — Кеннингтон, к примеру, или Херни-Хилл, не говоря уж о королевском и военно-морском Гринвиче.
Наконец, еще дальше следует пояс викторианских и эдвардианских пригородов — Уолхемстоу, Стратфорд, Аксбридж, Милл-Хилл, Хендон, — всех и не перечислишь, десятки поселков каждый со своим особым лицом. Именно там и живет большинство лондонцев, но что толку о них говорить — все равно ни один турист до них не доберется, если у него нету там какого-нибудь особенного дела. А если у вас оно есть — на месте и разберетесь.

Вестминстер
На территории, которая начинается колонной Нельсона и заканчивается британской галереей Тейт, самая большая в городе концентрация туристов, а также работников всевозможных правительственных и партийных структур. Основная жизнь происходит днем. Туристы собираются на Трафальгарской площади, перед конногвардейцами, в Вестминстерском аббатстве и галерее Тейт. Власти предержащие — на Уайтхолле и Миллбанке. Интересы первой и второй групп пересекаются в трех точках: резиденция премьер-министра, здание парламента и пабы. А вечером здесь делать нечего: в смысле ресторанов, баров и клубов места эти, за исключением Трафальгарской площади, глухие.

Трафальгарская площадь
Хотя ее принято считать главной площадью Лондона, появилась Трафальгарская площадь (Trafalgar Square) сравнительно недавно, в 1820-х годах, когда были снесены стоявшие на перекрестке Стрэнда и Уайтхолла Королевские конюшни.