Войско уже готово было двинуться в поход, как вдруг случилось солнечное затмение (13 июля 364 г.), и это, как было истолковано, дурное предзнаменование заставило отложить намеченное выступление.
Однако если граждане были смущены случившимся явлением, то не таков был их полководец. Горя желанием отомстить ферско-му тирану за прошлые унижения, он не пожелал терять времени, но самолично, без гражданского ополчения, всего лишь с 300 всадниками-волонтерами и небольшим отрядом наемников двинулся в Фессалию. Впрочем, кроме страсти, им руководил и расчет, ибо он надеялся теперь на более активное, чем прежде, содействие фессалийцев и на внутренние слабости своего противника. Ведь со времени своего плена он был хорошо осведомлен о семейных неурядицах, грозивших опрокинуть дом тирана.
В Фарсале Пелопид пополнил свое войско фессалийскими отрядами и, не теряя времени, двинулся дальше, направляясь прямо к Ферам. Хотя расчет на внутреннюю смуту не оправдался и Александр с сильным войском выступил навстречу, Пелопид, не смущаясь этим, смело атаковал неприятеля у Киноскефал и благодаря превосходству в коннице и собственной неукротимой энергии и мужеству добился решительного успеха. Правда, этот успех стоил ему жизни. В заключительный момент боя он далеко вырвался вперед, вызывая Александра на единоборство, однако тиран не пожелал принять вызова, и его воины издали забросали Пелопида копьями.
Эта утрата помешала победителям полностью воспользоваться плодами своей победы. Александр получил передышку, но только временную. Смерть Пелопида подстегнула фиванцев и еще, по-видимому, в том же году в Фессалию явилось сильное беотийское войско — 7 тыс. гоплитов и 700 всадников под командованием Малекида и Диогитона. Александр снова был разбит в сражении и теперь, вконец обессиленный, принужден был согласиться на мир, который ему продиктовали победители.