В приговорной грамоте духовного собора держанного 20 июля 1584 года, сказано: «Советовались мы и утвердились, чтоб вперед тарханам не быть; земли митрополичьи, архиепископские, владычни и монастырские в тарханах, никакой царской дани и земских разметов не платят, а воинство, служилые люди эти земли оплачивают; оттого большое запустение за воинскими людьми в отчинах их и поместьях; а крестьяне, вышедши из-за служилых людей, живут за тарханами в льготе, и от того великая тощета воинским людям пришла. И потому, для великих нужд и тощеты воинским людям, мы уложили» и проч.
Здесь явно приближение к закреплению: служилым людям тощета от того, что
крестьяне уходят от них, приманиваемые тарханами: положено уничтожить
тарханы. Но эта мера на соборе была объявлена временною, и мы знаем, как она
была кратковременна: в октябре того же года уже тарханы восстановляются. По
всем вероятностям, следовательно, закон об укреплении крестьян долженствовал
быть одновременен с восстановлением тарханов, ибо надобно было дать служилым
людям обеспечение, необходимость которого была так торжественно
провозглашена на соборе. Таким образом, мы видим, что и в Московском
государстве при решении вопроса сначала приблизились было к тому же
средству, которое было употреблено в Западной России, то есть к уравнению
выгод на всех землях, уравнению, необходимо отнимавшему у крестьянина
побуждение к переходу с одной земли на другую. Но в Московском государстве
это средство скоро было покинуто вследствие столкновения с интересом
могущественного сословия. При объяснении этого явления необходимо также
обращать внимание на то, что Московское государство в описываемое время
находилось на очень низкой ступени промышленного развития, было чисто
земледельческим; мануфактурная промышленность была в младенчестве, город в
смысле центра мануфактурной промышленности не существовал, город продолжал
быть огороженным селом, городские жители продолжали заниматься земледелием
точно так же, как сельчане и деревенщики. В чисто земледельческом
государстве господствующим отношением бывает отношение землевладельца к
земледельцу, причем обыкновенно первый стремится привести второго в полную
от себя зависимость. Главный землевладелец - государство испоместило на
своих землях служилых людей, которым должно было дать постоянных
насельников, земледельцев. Но тут государство, как землевладелец,
сталкивалось с другим богатым землевладельцем - церковью. |