Как правило, система управления их была такова: в городе создавался совет или собрание граждан (cocillium), по примеру советов в графствах, в компетенцию которого входили административные и судебные дела: надзор за мерами и весами, таксация цен на предметы первой необходимости, установление поденной платы для наемных рабочих, размеров штрафов за нарушение распоряжений совета и местных сборов, надзор за рыночьой торговлей, надзор за правильностью соблюдения различных сделок и актов (купчих, дарений, завещаний), то есть те же функции, которые имели курии в городах эпохи римского владычества.
Эгот совет, распоряжениям которого обязаны были подчиняться все без исключения граждане, был единственным и высшим органом власти. Ежегодно совет назначал для исполнения своих решений одного юдекса (judex—судья), функции которого были тождественны функциям аналогичных должностных лиц, ранее назначавшихся королем, и различным магистратам—присяжных и гласных (jurados, fieles) и инспекторов (veedores), подчинявшихся непосредственно совету. Таково было начало городского самоуправления эпохи реконкисты и городских ссветсв-коммун, позже получивших наименование консехо (consejo)1. Характернейшей чертой в развитии городских советов является постепенное присвоение ими частных функций государственной власти, ранее принадлежавших королю и графам.
Особенно отчетливо эта закономерность проявляется в сфере судебной деятельности, несмотря на то, что король отстаивал право назначения своих судей в города и сельские местности. Так, например, коронные судьи фигурируют наряду с муниципальными в Леоне (фуэро 1020 г.).
Со всеми этими особенностями—изъятиями из податного обложения, правом наказания уголовных преступников и т. д.—города, управляемые советами, стали подлинными сеньориями, то есть привилегированными административно-территориальными единицами, в значительной мере не зависимыми от короля. Они превратились в подобие швейцарских кантонов и подобно последним не уступали своих исключительных прав и прерогатив духовным и светским сеньорам.