Эта программа состояла из 17 пунктов и предусматривала создание единообразного культурного пространства, при кото-Ром появление опасных для режима идеологических ересей оказывалось невозможным.
В румынской литературе эта программа получила название «миникультурная революция», в которой «мини» могло означать не всю площадь страны, а скорее ограниченный масштаб и последствия новой политики. Подобно советской кампании, направленной против «космополитов», развязанной в 1948 г., кампания РКП началась с нападок на писателей. В отличие от СССР, не говоря уже о Китае, в Румынии эти акции носили поначалу безболезненный характер — их тяжелые последствия сказались позже, когда посредственность на долгие годы стала нормой в области науки и культуры.
В речи по поводу начала претворения в жизнь новой культурно-идеологической программы Чаушеску заявил о «борьбе против космополитизма» и «устранении мелкобуржуазных пережитков в образе мышления», предложив весьма догматическую форму коммунистического учения, националистического по своему содержанию.
В области культуры насаждалась идеологическая ортодоксальность, которая, однако, допускала отдельные критические выступления. Право на выборочную критику сохранялось и в дальнейшем. Самые большие возможности предоставлялись тем авторам, которые старому, уже изжившему себя социализму периода Дежа противопоставляли новый — динамичный и современный — социализм Чаушеску. Они могли высказать некоторые сомнения в отношении политического режима, но ни в коем случае не допускали выпадов в адрес нового политического лидера. Как это ни парадоксально, но именно в период «миникультурной революции» румынская литература достигла наивысшей точки в проявлении своей многогранности. В отличие от запрещаемых в СССР писателей, которые становились известными только через «самиздат», талантливые румынские писатели нашли свою нишу в политической литературе, причем весьма доброкачественной. Написанные в основном после 1971 г. романы таких авторов, как И. Лэнкэржан, А. Бузура, П. Попеску и К. Цою соответствовали реалиям идеологической обстановки того периода, но все же главное их достоинство заключалось в тех тонких намеках, которые можно было прочесть между строк.