Что же касается отношений между родителями и детьми, то здесь «Партиды» впадают в противоречие, объясняющееся их энциклопедическим характером и разнообразием источников, лежащих в основе этого свода; они признают, что власть отца над .детьми должна быть столь же суровой, как у древних германцев. Отец может убить сына и даже съесть его (в условиях осады)—чудовищный закон, заимствованный, несомненно, из чужеземных установлений феодальной поры; «Партиды» запутывают права на наследство потомков, определяя долю на следства в х/з ПРИ наличии трех детей, г/2—при пяти и больше и допуская участие в наследовании посторонних лиц; наконец, «Партиды» оставляют .нерешенным вопрос о незаконных детях, так как в одном законе отрицается их право на получение наследства, а в других допускается наследование а/12 имущества при отсутствии у завещателя законных детей. Что касается других членов семьи, то им предоставлялось право на наследование неза-вещенного имущества вплоть до двенадцатого колена; если прямых потомков не было, то разрешалось совместное наследование мужем и женой, причем после смерти последних имущество переходило в казну. Наконец, запрещалось наследование имущества на основе общности происхождения по деду. Но самые важные изменения касались права майоратов; это право уничтожало равенство между детьми и очень быстро укоренилось в повседневной жизни. Прочие реформы «Партид» не были признаны Уставом Алькала; а так как этот Устав, как уже указывалось, признал «Партиды» действительными только в той их части, которая не противоречила «Фуэро Реаль» и городским фуэрос, принятых в качесте основных источников, то установленный порядок не был изменен. Единственное изменение, введенное Уставом Алькала, касается закона «Фуэро Реаль» о прелюбодеянии замужней женщины: если ранее мужу разрешалось обратить в рабство обоих виновников прелюбодеяния, то по Уставу он получал право убить их, причем эта кара должна была обязательно постичь и неверную жену и ее любовника. Опубликованные после Устава Алькала законы, патенты, грамоты и указы других королей, до Энрике IV, также не свидетельствуют о принятии доктрин римского права.