Свидетельством тому являются отчасти унаследование достоинства в рамках одной и той же семьи, отчасти невозможность того, чтобы вожди таких наемных отрядов, по сравнению с которыми войско собственно фокидян было в высшей степени незначительным, во внутренних делах страны были чем-либо иным». — В свою очередь Г. Парк начинает раздел о фокидских тиранах следующим заявлением: «Наиболее важной династией тиранов на греческом материке была та, к которой современные специалисты отнюдь не часто прилагают это название. Все же не может быть сомнения, что для современников Филомел и его преемники были мало чем — если только вообще — отличающимися от других автократов, которые строили свою власть на наемном оружии. Возвышение Филомела до сверхуровня (to pre-eminence) типично для тирана; а в качестве дальнейшего указания мы можем отметить, что его преемники и в самом деле вырезали свои собственные имена на фокидских монетах, — практика, до которой даже Дионисий I никогда не доходил».
Поэтому, оценивая фокидский режим в целом, мы должны, по-видимому, остаться при том определении, которое было дано еще для времени Филомела. Иными словами, признавая наличие и даже нарастание монархических и тиранических качеств, не отрицая даже заключительной -— но именно под самый конец — метаморфозы, мы должны охарактеризовать власть фокидских стратегов-автократоров как своего рода «национальное» предводительство, как военную диктатуру особого типа, с сильным тираническим оттенком, но все же отличавшуюся от обычной тирании именно своим принципиальным «национальным» характером.
Чтобы покончить совершенно с ФОКИДОЙ, еще несколько слов о ее судьбе в ближайшее после 3-й Священной войны время. Униженное состояние Фокиды продолжалось примерно до 339/8 г., когда накануне решающего столкновения Филипп Македонский и его греческие противники, стараясь заручиться сочувствием фокидян и тем обезопасить свой тыл, в равной степени стали проявлять благоволение к бывшим «святотатцам».