Избивая или изгоняя аристократов и освобождая на волю и зачисляя в состав граждан их рабов, Эвфрон мог осуществлять желательную для себя трансформацию основного сословия: из граждан — в подданных. Заметим, что точно так же поступал и Дионисий Старший, с политикой которого политика Эвфрона, как мы уже могли убедиться, имеет много общего.
Вернемся, однако, к обзору внешних событий. Политика Эвфрона за пределами Сикиона определялась прежде всего необходимостью сохранять добрые отношения с членами антиспартанской коалиции — с аргивянами и аркадянами, с одной стороны, и с фиванцами — с другой. Первые помогли ему прийти к власти, вторые не противились этому, но и те и другие зорко наблюдали за тем, чтобы Сикион при новом режиме оставался верен принятым обязательствам. При этом трудно сказать, чей контроль был более жёсток: аргивян и аркадян, которые, обеспечив Эвфрону успех, вывели свои войска из Сикиона, но всегда готовы были к новому вмешательству, или фиванцев, чей гарнизон по-прежнему оставался на сикионском акрополе.
В этих условиях от правителя Сикиона требовалась большая политическая изворотливость, чтобы не испортить отношений со своими сильными покровителями и опекунами и в то же время добиться для себя максимума самостоятельности. Надо отдать Эвфрону должное: на первых порах он великолепно справлялся с этой задачей. С аргивянами и аркадянами у него сохранялась дружба, и он обеспечил полное их невмешательство во внутренние дела Сикиона отчасти с помощью подкупа, отчасти тем, что с готовностью участвовал вместе со своими наемниками в их военных предприятиях. С фиванцами у него тоже установились хорошие отношения, возможно даже скрепленные специальным договором.
Во всяком случае он сумел поладить с начальником фиванского гарнизона, ибо тот не мешал ему править по собственному усмотрению. За это Эвфрон оказывал ему необходимое содействие, в частности, во время организованного этим фиванским гармостом похода на Флиунт в 367 г. (Xen. Hell., VII, 2, 11 сл.).