По восхождении на престол слабого Беренгера Рамона I (1017-1023) Барселонское графство фактически постигла судьба Кордовского халифата: власть повсюду захватила местная знать, скорая на войны с соседями и расправу над крестьянами. За какие-то полвека Каталония преобразилась до неузнаваемости. На место старого порядка — вестготского и в основе своей даже позднеримского — пришла та самая феодальная иерархия, которую так любили авторы советских учебников, хотя на деле она существовала лишь здесь и в некоторых областях Франции и Италии. Новый порядок ассоциировался с крепостями, которые выросли едва ли не на каждом пригорке, и в XII веке зависевшие от Барселоны земли получили у соседей имя страны хозяев замков (castlans): Каталония.
В конце концов барселонские властители умудрились подмять под себя всю эту феодальную вольницу. Сво-его графы добивались подкупом, войной, но чаще всего — через браки, как правило, с одинокими симпа-тичными наследницами. Так Рамон Беренгер III, недаром прозванный Великим, прибрал к рукам два граф-ства в Каталонии и Прованс (1111-1117). К его правлению владения графов Барселонских включали в себя почти всю бывшую Испанскую марку и захватывали юг Франции аж до самой Ниццы. Но сын Великого, Рамон Беренгер IV, переплюнул отца, женившись на трехлетней королеве соседнего Арагона (1137). Их потомки будут носить титул королей Арагона и графов Барселонских, а государство станет называться Арагонской короной или, как предпочитают говорить сейчас в Барселоне, Каталонско-Арагонской конфедерацией.
Пополнив свои войска свирепыми арагонцами, барселонские графы смогли приступить к отвоевыванию у сарацин юга и запада Каталонии: Лериды, Тортозы. Барселона наконец перестает быть приграничным городом. Однако в то время Реконкиста была для графов-королей делом далеко не первым. Гораздо больше их интересовало происходящее на севере, за Пиренеями. Каталония того времени была эдаким культурным продолжением Лангедока: каталонский и окситанский фактически были одним языком, Тулуза казалась гораздо ближе, чем Толедо или даже Валенсия, а умение слагать сирвенты ценилось не ниже искусного владения мечом.