Мы полагаем, что знакомство с его деятельностью в качестве афинского правителя, ставшего таковым по милости македонского властителя Кассандра, равно как и с последующей его деятельностью в изгнании, в Александрии, где его инициативе были обязаны своим возникновением знаменитые Мусейон и библиотека, будет небезынтересно для тех, кто пожелает взглянуть на политическую жизнь в позднеклассической Греции более широко, принимая во внимание не только рождение новых форм авторитарной власти, но и формирование нового типа человека.
Приступая к описанию жизни и деятельности Деметрия Фа-лерского, мы хотели бы привести несколько характерных высказываний, которые могут стать своего рода вехами для трактовки избранного нами сюжета.
Платон, Письма, VII, р. 326 а—Ь: «Человеческий род не избавится от зла до тех пор, пока истинные и правильно мыслящие философы не займут государственные должности или властители в государствах по какому-то божественному определению не станут подлинными философами» (пер. С. П. Кондратьева).
Цицерон, О законах, III, 6, 14: «Последователь Феофраста, знаменитый Деметрий Фалерский на удивление всем извлек это учение (о государстве. — Э. Ф.) из тайников, где его, пользуясь досугом, скрывали начитанные люди, и вывел его не только на свет солнца и на песок арены, но и для испытаний в битвах. Ведь мы можем назвать многих не особенно ученых людей, бывших великими государственными деятелями, и ученейших людей, неискусных в делах государства; что же касается человека, выдающегося в обоих отношениях, который был бы первым и в занятиях наукой, и в управлении государством, то кто может сравняться с Деметрием Фалерским?» (пер. В. О. Горенштейна).
И.-Г. Дройзен, История эллинизма, т. II, кн. 3, гл. 3, в пассаже о правлении Деметрия Фалерского: «Это был человек, одинаково одаренный талантом и суетностью, столь же разносторонний в литературном отношении, как и бесхарактерный в политике, словом, бонвиван, который везде умел найти себе место» (пер. М. Шелгунова).