И в дальнейшем, по-видимому, эти близкие Алкивиаду люди составляли его непосредственную опору. Кто же они были? Здесь надо сразу оговориться: нет никаких оснований искать среди ближайшего окружения Алкивиада представителей прогрессивных торгово-промышленных кругов. Внимательное рассмотрение тех мест, где говорится о приверженцах Алкивиада, в частности, тех терминов, которыми они обозначаются (ётп.тт|8еюц oltceloi, ф!Хо1), убеждает в том, что это были родственники и другие близкие Алкивиаду люди, принадлежавшие к тому же кругу афинской аристократии, что и он сам. Это была группа друзей, такая же, как и у всякого другого политического деятеля античности. Эта группа составляла его личное окружение, его ближайшую опору, с предосудительно-политической точки зрения — его гетерию (ср. соответствующие обозначения в официальной жалобе Фессала — Plut. Ale, 22, 4; ср. также: ibid., 19, 2; Isocr., XVI, 6). Эта гетерия не была партией, но она, несомненно, могла стать ядром более обширной политической группировки, как это показал опыт Дионисия Старшего.
И наконец, еще одно обстоятельство, которое сильно облегчало Алкивиаду достижение тиранической власти и которое именно поэтому должно было внушать особое беспокойство всем тем, кого такая перспектива страшила. Это — назначение Алкивиада единоличным стратегом-автократором. Обладание таким постом создавало трамплин и вместе с тем легальное прикрытие для захвата тиранической власти.
Итак, налицо был целый ряд благоприятных условий, существовала даже определенная тенденция к установлению тирании в виде стремления некоторой части афинских граждан. Дело было за последним, решительным шагом, которого, однако, Алкивиад так и не сделал. Почему? Может быть, потому, как доказывал В. Фишер, что после перенесенных испытаний он стал совершенно иным человеком, отрешился от прежних, проникнутых эгоизмом, честолюбивых устремлений и не помышлял более ни о чем другом, кроме как о благе отечества?21 Мы не верим в это «очищение» Алкивиада; этому противоречит все его поведение, и прежде всего самое домогательство поста стратега-автократора.