Можно сказать, что тирания древняя и тирания поздняя образуют как бы два рубежа классического полиса, но между ними столько же сходства и столько же различия, как между вступлением и финалом классической симфонии. И как и здесь, первые ноты трагической развязки можно обнаружить еще до наступления самого финала. Целый ряд лиц и явлений в политической жизни Греции конца V в. могут быть охарастеризованы как своеобразные предтечи младшей тирании. К их изучению мы сейчас и обратимся, но перед этим еще одно небольшое разъяснение.
Под предтечами младшей тирании мы понимаем такие лица или явления в политической жизни классической Греции, которые по времени и по характеру своему действительно явились непосредственными предшественниками новой тирании (в рамках ли своего родного города или в масштабе всей Греции, это в данном случае безразлично) и которые были отмечены в качестве таковых уже древними. Таким образом, речь пойдет о времени Пелопоннесской войны, когда открылся особенный простор для действия тех охарактеризованных выше факторов, которые могли вызвать к жизни новую тиранию. Материалом же для наблюдений послужит политическая жизнь крупнейших греческих полисов — Афин и Спарты, где действие этих факторов впервые привело к ощутимым последствиям, отмеченным и нашей традицией.
Глава 1. Афины
Как известно, ничто так не ускорило развитие кризиса полиса, как Пелопоннесская война. Среди новых социальных факторов, вызванных ею к жизни, были и такие, которые самым непосредственным образом предуготовляли возрождение тирании. Условия военного времени — объективная необходимость сосредоточения политической и военной власти в немногих руках, шаткость и неустойчивость общественного порядка, кажущаяся или действительная неспособность обычных органов власти справиться с возросшими трудностями — резко стимулировали рост политического значения отдельной личности, что таило в себе немалую опасность для полисного, республиканского строя.